Бури над Реналлоном - Страница 27


К оглавлению

27

Линд молча отстегнул застежку и протянул ее древу. Ветвь коснулась его руки, прошелестела по коже листьями – и каменное украшение исчезло.

– Вот, держи. – К самому лицу следопыта опустилось сплетение веточек. Линд подставил руку, и в ладонь легла та же застежка, но с крошечным зеленым камнем в середине.

– Пусть это будет тебе напоминанием об этих днях и о дружбе с Лесом. Душа Рагнила будет с тобой. Не так, как бы я хотел, – но такова, видимо, судьба. Живой камень не накапливает магии… Но я верю, что ты не убьешь душу моего сына. Если когда-нибудь захочешь повидаться… Ты меня найдешь. Прощай.

Страж-древо распрямилось и поплыло в кипении перепахиваемой земли прочь.

Всю ночь вокруг что-то скрипело, шуршало, ломалось с треском. Линд какое-то время слушал звуки, ощущая пустоту внутри. Но потом все же забылся сном без сновидений.

Очнулся он, когда светило уже поднялось над лесом и яростно било в лицо молодому человеку.

Раскрыв глаза, следопыт не узнал окружающей местности. Карастон исчез полностью. Вокруг была ровная поляна, на которой расположилась пара десятков шейри вокруг чего-то темного.

Линд вдохнул полной грудью утренний лесной воздух и удивился, что у него ничего не болит. Вообще ничего. «Если вы проснулись и у вас ничего не болит – значит, вы умерли», – вспомнил следопыт шутку какого-то городского насмешника. Но он чувствовал себя совершенно живым, мышцы были налиты упругой силой, хотелось бежать куда-то.

– Проснулся, – раздался рядом ставший знакомым голос Агерола.

Следопыт повернулся на звук… и вытаращил глаза: перед ним стоял незнакомый шейри, богато и вычурно одетый, с изящной диадемой на голове.

– О, боги! Агерол, ты чего так вырядился?

– Жду вашего владетеля.

– Но зачем весь этот маскарад?

– Вы же видите только то, что хотите увидеть. Вот я и показываю Варендиру владыку шейри. Станет ли он говорить с лесным бродягой? Вот. А со мной, глядишь, перемолвится словом.

Линд покачал головой.

Ближе к полудню на поляну вошло войско, изготовленное к битве. Впереди, во главе отряда ближних дружинников, ехал сам владетель. Лицо его было хмурым.

Шейри выстроились позади Агерола, по случаю торжественной встречи оседлавшего крупного ягодая. Зверь стоял совершенно спокойно, только ноздри его широко раздувались да длинные глянцево-черные когти взрывали землю.

Владетель подъехал на десять шагов и остановил скакуна. Остальное войско рассыпалось по поляне, взяв горстку шейри в полукольцо.

«Он что, совсем сошел с ума? Собирается напасть на них?» – удивился Линд.

– По какому праву вы уничтожили мой город?! – с места в карьер взял Варендир, комкая поводья.

– По праву договора с Лесом от шестьсот четырнадцатого оборота, – медленно и внушительно произнес Агерол, никак не проявляя своих эмоций. – «Поднявший руку на шейри да будет уничтожен вместе со всеми родными, близкими, соседями и поселением, в котором он проживал». В этом городе жители, обуянные безумием, убили одиннадцать моих родичей.

Агерол повел рукой – шейри разошлись, открывая взору тела шейри, возлежащие на большой охапке ветвей.

– Шейри Карастона вместе с жителями участвовали в бою с нарами, помогли одержать победу, после чего были предательски убиты. Виновные понесли наказание. Лес скорбит о потере, но не высказывает к тебе претензий, Варендир Самардонир.

– Зато я высказываю претензии к Лесу! – выкрикнул владетель. – Это мои люди, и только я решаю – жить им или умереть. И если умереть, то как!

– Умерь гнев, человек. Мы в своем праве, а ты нет. Или тогда отвечай вместе со своими подданными за их преступления.

– Кто может доказать, что ваши лю… шейри не погибли в бою, а потом вы уничтожили выживших?

Линд вышел вперед.

– Владетель, если ты забыл, шейри не лгут. Но доказать могу я.

Варендир смерил взглядом потрепанную, во многих местах прорезанную одежду Линда и скривился:

– А ты кто такой, бродяга? Прихвостень лесных разбойников? С тобой я разберусь после.

– Владетель, – размеренно и гулко заговорил Агерол. – Ты охвачен страстями и говоришь непозволительные вещи. Только глупец судит встречного по одежде. Особенно если встречный два дня провел в битве. Перед тобой не бродяга, а младший сын короля Севера Торбарда Бешеного.

– Ну да, разумеется… А я тогда – император Дарслоу, собственной персоной!

– Кто глух к словам, до того не докричишься, – покачал Агерол головой. Шейри зашевелились, и вдруг оказалось, что все они стоят так, чтобы открыть стрельбу без риска попасть в своих. – Вижу, мои усилия разрешить эту беду миром пропадают впустую. Ты вправду решил объявить Лесу войну, человек?

Ягодай под шейри протяжно взрыкнул, отчего скакун владетеля нервно захрапел и попятился. Варендир с трудом справился с напуганным животным.

– Подумай, владетель. Если здесь, на этом месте, еще раз прольется кровь шейри, война придет в твой дом. Кажется, люди стали забывать урок Тарвандира. И хотя Лесу будет больно и неприятно воевать с союзниками, мы можем напомнить, какова плата за кровь наших детей.

Владетель рыскнул глазами по сторонам. Его воины обнажили оружие, но выглядели неуверенно. Близость леса и спокойствие небольшой кучки шейри пугало людей. Про луки лесного народа ходило много легенд, а про судьбу Тарвандира знали все, что бы ни говорил Агерол. И тем не менее люди были готовы исполнить волю своего повелителя.

Владетель оказался в сложной ситуации. Отступить ему не позволяла гордость, напасть – разум и воспитание. И тут взгляд его вновь обратился на Линда:

27